Парадокс № 2

Влияние теплых и холодных течений на климат общеизвестно. Лучший пример - сравнение Южной Гренландии и Скандинавии, находящихся на одной широте. Разница в их климате, обязанная своим происхождением Гольфстриму, не нуждается в пояснениях. Поэтому вполне понятно, что именно к точениям обращались исследователи в поисках объяснения парадокса № 1. При этом давались как голословные заверения в том, что течения все могут oбъяснить, так предпринимались и попытки серьезного палеоклиматического анализа. Добавим к течениям циркуляцию атмосферы, подберем на их пути горные хребты, и мы получим довольно правдоподобную, с точки зрения фиксизма, картину, которую нарисовал, например, видный английский климатолог Г. Брукс.

Но с течениями, циркуляцией атмосферы и горными хребтами дело не обстоит так просто, как кажется на первый взгляд. Например, в Европе северная граница тундры под влиянием Гольфстрима расположена всего на 10° севернее, чем в Сибири. Это действие самого мощного современного теплового течения.

Здесь скептик заметит: "Ну что такое Гольфстрим? Вот раньше были течения! А сейчас ведь и времена другие, и масштабы не те". Возражать здесь по существу трудно, и потому просто обратимся к фактам. Не будем по своему желанию расставлять здесь и там хребты и рисовать логически возможные варианты циркуляции воздушных и водных масс. Посмотрим по документам, насколько в действительности влияли течения, хребты и прочее на расположение климатических зон.

В последние годы палеоботаники много усилий приложили к тому, чтобы разобраться в основных закономерностях географического размещения ископаемых растений. Известный московский палеоботаник В. А. Вахрамеев построил серию карт для юрского и мелового периодов, обозначив основные палеофлористпческие границы. Мне удалось построить аналогичные карты для разных частей каменноугольного и пермского периодов. На всех этих картах проследим лишь одну, наиболее обоснованную границу, разделяющую тропическую и внетропическую флору Северного полушария в Евразии. И вот оказывается, что от начала каменноугольного периода и почти до конца мезозоя эта граница мало меняла свое положение.

За эти четверть миллиарда лет лик Земли претерпел грандиозные превращения: много раз меняли свои очертания континенты и океаны, морские воды заливали большую часть Евразии, а затем уходили. Моря сменялись пустынями, земная кора сминалась в складки. Урала не было, потом он появился и стал внушительной горной страной, а затем снова почти сравнялся с землей. Появились и исчезли горы в Европе, Средней Азии, на Дальнем Востоке и т. д. Горные цепи и моря, перерезавшие Евразию, затрудняли обмен растениями между разными областями, За это время расцвели и пришли в упадок целые династии в растительном и животном мире планеты. И несмотря на все это, выбранная нами граница лишь лениво покачивалась немного севернее, затем немного южнее, а ориентировки не меняла и так и не вышла за пределы полосы шириной 1,5-2 тыс. км (рис. 30). Вот это и есть парадокс № 2, Палеофлористические границы высшего ранга мало зависят от изменений лика Земли. Более общая причина - солнечная радиация - играет здесь решающую роль, Ну, а если так, то как согласовать с точки зрения фиксизма парадоксы № 1 и № 2? Почему Солнце обходило в палеозое своим теплом южную половину Земного шара с ее холоднолюбивой флорой? Добро бы это было всегда, а то ведь не так!

Рис. 30. Положения северной границы тропической зоны в пределах Евразии в разные эпохи позднего палеозоя и мезозоя (за 250 млн. лет)

Южный эквивалент той границы, которую мы проследили в течение почти 250 млн. лет, не отличается таким постоянством. Эта граница в течение геологической истории упорно ползла на юг. Возьмем для примера лучше изученную Индию. В палеозое она покрыта внетропической флорой и, кстати, отрезана от северной флоры (об этом подробнее чуть ниже). А вот в середине и особенно в конце мезозоя (60-150 млн. лет назад) Индия уже явно лежит в тропиках. Нескладно получается у фиксистов: северная граница тропиков почти не движется, а южная все уходит и уходит вниз по меридиану. Обе границы прямо зависят от Солнца, а оно почему-то относилось к ним явно неодинаково. Но и на этом не кончаются свидетельские показания ископаемых растений.