Похожий на предшественников

Ах, тот, кто движется вперед, Счастливейший на свете!..

Тангейзер

Соколовую, или, может быть, точнее, Соколову гору с севера ограничивает Маханный овраг. Темно-серую толщу пород, образующих цоколь этой возвышенности, он прорезает недалеко от своего устья. К этому месту ведет узкая тропинка, начинающаяся у асфальтовой дороги, пролегающей вдоль волжской протоки Тарханки.

...Первое впечатление, что мы снова оказались в Суходоле, который посещали с тобой у Тепловки. Или в Дубяках, что за Хлебновкой. Перед нами такие же серые глины с кристаллами гипса, желвачками пирита, сидеритовыми конкрециями. Не случайно, видно, геологи, которые посещали наши края в прошлом веке, не раз принимали страницы барремской летописи за "сочинения" юрских морей. Действительно, сходство есть. И к этому имеются причины.

Большинство юрских морей оставило в наших краях серые глины, отложенные в те моменты их жизни, когда они расширяли свои владения на суше.

Таким, наступающим, было и Барремское. На его расширяющихся мелководьях, заросших водорослями, вода тоже застаивалась. В ее придонных слоях не хватало кислорода, а возможно, присутствовал и ядовитый сероводород.

Большинство юрских морей, продвинувшись далеко на север, становилось морями-проливами. Барремское тоже соединяло южный Тетис с Приполярным океаном.

Большинство юрских морей имело на своем дне "хим-заводы", которые из остатков живых существ и морских солей изготавливали гипс, пирит, сидерит. Ту же "продукцию" мы видим и в отложениях Барремского водоема.

Но, подойдя к темно-серой толще, (прорезанной Маханным оврагом, мы довольно быстро опознаем в ней страницы летописи именно четвертого века мелового периода, обнаружив четкие "маяки" Барремского моря - тонкие остро заточенные ростры белемнитов-окситевтисов (в переводе - "острораковинных"). Именно эти окаменелости имел в виду А. П. Павлов, называя отложения Барремского моря "белемнитовой толщей".

А вообще-то, остатками живых существ эти слои не богаты. Надо основательно покопаться в них, чтоб стать обладателем отпечатков двустворчаток-астарт, названных так в честь двуликой финикийской богини, покровительницы Луны. Или чтоб найти крупную, почти круглую раковину пектена - "гребешка". Изредка раковины двустворчаток попадаются здесь в конкрециях.

Любопытен материал, из которого состоят "страницы" барремской летописи. Это, по сути дела, тоже слан-цы, только не горючие. Потому, что сложены они не из минеральных и органических прослоек, а только из минеральных, где одна - глиняная, а другая - алевритовая, то есть состоящая из мельчайших крупинок кварца, слюды и минерала глауконита. Это говорит о том, что вода в море то была неподвижной, то ее беспокоили течения. И еще, что на дне не было условий для образования горючего вещества - керогена. И еще, что дно водоема не было густо населено, иначе едва ли тонкие слои двух чередующихся пород могли бы сохраниться...

А теперь, капитан, свернем налево, в боковой отвершек Маханного оврага. ...Один из его берегов - крутая, почти неприступная стена. Не торопись на нее карабкаться, посмотрим сначала издали. Обрати внимание: нижняя половина обрыва - темно-серая. Это выступают на поверхность "страницы" уже знакомой нам барремской летописи. А верхняя - серовато-желтая, написана она уже в другом веке - аптском. Не видно, чтоб две толщи пород разделяла какая-нибудь граница из гальки, окатанных окаменелостей или хотя бы из крупного песка. Один цвет плавно переходит в другой. Значит, в конце своей жизни Барремское море не уходило из этих мест. Просто 119 миллионов лет тому назад, как подсказывает нам наша "лоция" - геохронологическая таблица, оно стало Аптским...

А вот теперь подойдем к серовато-желтой толще поближе, выбрав для этого место выше по овражку, где для этого не надо пользоваться приемами скалолазания...