НОВОСТИ    БИБЛИОТЕКА    КАРТА САЙТА    ССЫЛКИ    О САЙТЕ


 ГЕОХРОНОЛОГИЯ
 ЭВОЛЮЦИЯ
 ЭВОЛЮЦИОННОЕ УЧЕНИЕ
 ПАЛЕОКЛИМАТОЛОГИЯ
 ПАЛЕОЭКОЛОГИЯ


предыдущая главасодержаниеследующая глава

Глава вторая. Люди эпохи великого оледенения

Хотя по очертаниям и площади материки в ледниковую эпоху примерно совпадали с нынешними (на рисунке выделены черными линиями), они отличались от них климатом и, следовательно, растительностью. В начале вюрмского оледенения, во времена неандертальцев, ледники (голубой цвет) стали увеличиваться и тундра распространилась далеко на юг. Леса умеренной зоны и саванна вторглись в прежние области с теплым климатом, включая районы Средиземноморья, сейчас залитые морем, а тропические области превратились в пустыни с вкраплениями тропических лесов
Хотя по очертаниям и площади материки в ледниковую эпоху примерно совпадали с нынешними (на рисунке выделены черными линиями), они отличались от них климатом и, следовательно, растительностью. В начале вюрмского оледенения, во времена неандертальцев, ледники (голубой цвет) стали увеличиваться и тундра распространилась далеко на юг. Леса умеренной зоны и саванна вторглись в прежние области с теплым климатом, включая районы Средиземноморья, сейчас залитые морем, а тропические области превратились в пустыни с вкраплениями тропических лесов

Неандерталец был последним древним человеком, а не первым. Он стоял на плечах даже еще более крепких, чем его собственные. Позади него простирались пять миллионов лет медленной эволюции, на протяжении которых австралопитек Australopithecus), отпрыск обезьян и еще не совсем человек, стал первым видом истинного человека - человеком прямоходящим (Homo erect us), а человек прямоходящий породил следующий вид - человека разумного (Homo sapiens). Этот последний вид существует и сейчас. Его ранние представители положили начало длинной веренице разновидностей и подразновидностей, завершившейся сначала неандертальцем, а затем современным человеком. Таким образом, неандерталец заключает один из важнейших этапов развития вида человек разумный - позже приходит только современный человек, который принадлежит к тому же виду.

Неандерталец появляется около 100 тысяч лет назад, однако к тому времени другие разновидности человека разумного насчитывали уже около 200 тысяч лет существования. От донеандертальцев сохранилось лишь несколько окаменелостей, объединяемых палеоантропологами под общим наименованием "ранний человек разумный", однако их каменные орудия найдены в больших количествах, и потому жизнь этих древних людей можно воссоздать с достаточной долей вероятности. Нам необходимо разобраться в их достижениях и развитии, потому что историю неандертальца, подобно любой полной биографии, следует начать с рассказа о его ближайших предках.

Вообразите миг полной радости бытия 250 тысяч лет назад. Перенеситесь туда, где теперь находится Англия. На травянистом плато неподвижно стоит человек, с явным удовольствием вдыхая запах парного мяса - его товарищи тяжелыми каменными орудиями с острыми краями разрубают тушку новорожденного олененка, которого им удалось добыть. Его обязанность - следить, не привлечет ли этот приятный запах какого-нибудь хищника, опасного для них или просто любителя поживиться за чужой счет. Хотя плато и кажется пустынным, дозорный ни на миг не ослабляет бдительности: а вдруг где-то в траве притаился лев или из соседнего леска за ними наблюдает медведь? Но сознание возможной опасности лишь помогает ему острее воспринимать то, что он видит и слышит в этом уголке благодатной земли, где обитает его группа.

Протянувшиеся до горизонта пологие холмы поросли дубами и вязами, одетыми молодой листвой. Весна, недавно сменившая мягкую зиму, принесла с собой в Англию такое тепло, что дозорный не зябнет и без одежды. До него доносится рев бегемотов, празднующих свой брачный сезон в реке- ее поросшие ивняком берега виднеются километрах в полутора от места охоты. Он слышит треск сухой ветки. Медведь? А может быть, среди деревьев пасется носорог или тяжеловесный слон?

Этот человек, который стоит, озаренный солнцем, держа в руке тонкое деревянное копье, не кажется таким уж сильным, хотя рост его равен 165 сантиметрам, мускулатура отлично развита и сразу заметно, что он должен неплохо бегать. При взгляде на его голову можно подумать, что он не отличается особым интеллектом: выдвинутое вперед лицо, покатый лоб, низкий, словно сплюснутый с боков череп. Однако мозг у него больше, чем у его предшественника, человека прямоходящего, который пронес факел человеческой эволюции через миллион с лишним лет. Собственно говоря, по объему мозга этот человек уже приближается к современному, а потому можно считать, что он очень ранний представитель современного вида человек разумный.

Этот охотник принадлежит к группе из тридцати человек. Их территория настолько велика, что требуется несколько дней, чтобы пройти ее из конца в конец, однако такой огромной площади только- только достаточно, чтобы они могли спокойно добывать мясо круглый год, не нанося непоправимого ущерба популяциям обитающих тут травоядных. У границ их территории кочуют другие небольшие группы людей, речь которых сходна с речью нашего охотника, - все эти группы находятся в тесном родстве, так как мужчины одних групп нередко берут себе жен из других. За территориями соседних групп обитают другие группы - почти неродственные, речь которых непонятна, а еще дальше живут и вовсе не известные. Земля и роль, которую предстояло сыграть на ней человеку, были куда грандиознее, чем мог бы вообразить наш охотник.

Двести пятьдесят тысяч лет назад число людей во всем мире не достигало, вероятно, и 10 миллионов - то есть все они уместились бы в одном современном Токио. Но эта цифра лишь выглядит маловнушительной - человечество занимало куда большую часть поверхности Земли, чем любой другой вид, отдельно взятый. Этот охотник жил на северо-западной окраине человеческого ареала. Восточнее, где за горизонтом тянулась широкая долина, которая в наши дни стала проливом Ла-Манш, отделяющим Англию от Франции, тоже кочевали группы, включающие по пять - десять семей. Еще дальше на восток и на юг по всей Европе обитали такие же охотничье-собирательские группы.

В те дни Европу покрывали леса с множеством широких травянистых полян, а климат был таким теплым, что буйволы благоденствовали даже к северу от нынешнего Рейна, а во влажных тропических лесах по берегам Средиземного моря резвились обезьяны. Азия далеко не везде была столь же гостеприимна, и люди избегали внутренних ее областей, потому что зимы там были суровыми, а летом палящий зной иссушал землю. Однако они обитали по всему южному краю Азии от Ближнего Востока до Явы и севернее вплоть до Центрального Китая. Гуще всего, вероятно, населена была Африка. Возможно, что в ней жило больше людей, чем во всем остальном мире.

Места, которые выбирали для обитания эти разнообразные группы, дают неплохое представление об их образе жизни. Почти всегда это открытая, поросшая травой местность или перелески. Объясняется такое предпочтение очень просто: там паслись огромные стада животных, мясо которых составляло основную часть пищевого рациона человека тех времен. Там, где не водились стадные травоядные, не было и людей. Необитаемыми оставались пустыни, влажные тропические леса и густые хвойные леса севера, что в целом занимало весьма порядочную часть земной поверхности. В северных и южных лесах, правда, водились кое- какие травоядные, но они паслись в одиночку или очень небольшими группами - из-за ограниченности корма и трудности передвижения среди тесно растущих деревьев собираться в стада им было невыгодно. Отыскивать же и убивать одиночных животных людям на той стадии их развития было настолько сложно, что в подобных местах они просто не могли существовать.

Еще одной средой обитания, непригодной для человека, была тундра. Добывать там мясо было просто: огромные стада северных оленей, зубров и других крупных животных, служивших легкой добычей, находили в тундре обильный корм - мхи, лишайники, всякие травы, низкорослый кустарник, а деревьев, которые мешают пастись, там почти не было. Однако люди, еще не научились защищаться от царящего в этих областях холода, а потому ранний человек разумный продолжал жить в местностях, которые прежде кормили его предка, человека прямоходящего, - в саванне, в тропическом редколесье, в степях и негустых лиственных лесах средних широт.


Поразительно, как много сумели узнать антропологи о мире раннего человека разумного, несмотря на прошедшие с тех пор сотни тысяч лет и скудность найденного материала. Очень многое из того, что играло важнейшую роль в жизни ранних людей, исчезает быстро и бесследно. Пищевые запасы, шкуры, сухожилия, дерево, растительные волокна и даже кости рассыпаются в прах очень скоро, если только этому не помешает редчайшее стечение обстоятельств. А те немногие остатки предметов из органического материала, которые дошли до нас, больше дразнят любопытство, чем удовлетворяют его. Вот, например, заостренный кусок тисового дерева, найденный в Клактоне в Англии, - возраст его исчисляется в 300 тысяч лет, и сохранился он потому, что попал в болото. Может быть, это обломок копья, так как кончик его был обожжен и стал таким твердым, что мог пронзать шкуры животных. Но возможно, что этот заостренный твердый кусок дерева использовался для совершенно других целей: скажем, чтобы выкапывать съедобные коренья.

Тем не менее даже такие предметы неясного назначения нередко поддаются истолкованию. Что касается обломка тиса, тут помогает логика. Без всякого сомнения, люди пользовались и копьями и палками для копания задолго до того, как было изготовлено это орудие. Однако более вероятно, что человек потратил время и силы для того, чтобы обжечь копье, а не приспособление для копания. Точно так же у нас есть все основания полагать, что люди, обитавшие в областях с умеренным климатом, уже много сотен тысяч лет назад кутались во что-то, хотя их одежда - без всякого сомнения, звериные шкуры - и не сохранилась. Столь же несомненно, что они сооружали для себя какие-то укрытия - собственно говоря, ямы от столбов, обнаруженные во время раскопок древней стоянки на Французской Ривьере, доказывают, что люди умели строить примитивные хижины из веток и звериных шкур даже во времена человека прямоходящего.

Яма от столба, кусок дерева, обломок заостренной кости, очаг - все это тихо нашептывает нам о достижениях человека в незапамятные времена. Но герои и героини этих сказаний пока еще упорно прячутся от нас. Только две окаменелости указывают, что около 250 тысяч лет назад существовала ранняя форма человека разумного - приплюснутые массивные черепа, которые были найдены возле английского города Сванскомб и немецкого города Штейнгейм.

Однако наука располагает кое-какими другими материалами, которые помогают заглянуть в прошлое. Геологические отложения каждого данного периода позволяют узнать довольно много о тогдашнем климате, включая температуру и количество осадков. Изучая под микроскопом обнаруженную в таких отложениях цветочную пыльцу, можно точно установить, какие деревья, травянистые или другие растения тогда преобладали. Важнее же всего для изучения доисторических эпох каменные орудия, которые практически вечны. Где бы ни жили ранние люди, они повсюду оставляли каменные орудия, и нередко в огромных количествах. В одной ливанской пещере, где люди селились на протяжении 50 тысяч лет, было найдено свыше миллиона обработанных кремней.

Как источник информации о древних людях, каменные орудия несколько односторонни. Они ничего не сообщают о многих наиболее интересных аспектах их жизни - о семейных отношениях, об организации группы, о том, что люди говорили и думали, о том, как они выглядели. В определенном смысле археолог, ведущий траншею сквозь геологические слои, находится в положении человека, который на Луне ловил бы передачи земных радиостанций, располагая лишь слабым приемником: из сонма сигналов, посылаемых в эфир по всей Земле, только один звучал бы в его приемнике ясно и четко - в данном случае каменные орудия. Тем не менее и из передач одной станции можно узнать очень многое. Во-первых, археолог знает, что там, где найдены орудия, некогда жили люди. Сравнение орудий, обнаруженных в разных местах, но относящихся к одному времени, может выявить культурные контакты между древними популяциями. А сравнение орудий от слоя к слою дает возможность проследить развитие материальной культуры и уровня интеллекта древних людей, когда- то их создавших.

Каменные орудия показывают, что жившие 250 тысяч лет назад люди хотя по своему интеллекту и заслуживали наименования "разумные", но еще сохраняли много общего со своими менее развитыми предками, принадлежавшими к виду человек прямоходящий. Их орудия следовали типу, сложившемуся за сотни тысяч лет до их появления. Тип этот носит название "ашельского" по французскому местечку Сент-Ашель неподалеку от Амьена, где впервые были найдены такие орудия. Для ашельской культуры типично орудие, названное ручным рубилом, - относительно плоское, овальное или грушевидное, с двумя рабочими краями по всей 12-15-сантиметровой длине (см. стр. 42-43). Это орудие могло применяться для самых разных целей - чтобы пробивать отверстия в шкурах, разделывать добычу, рубить или зачищать ветки и тому подобное. Не исключено, что рубила вгонялись в деревянные дубины и получалось составное орудие - нечто вроде современного топора или колуна, но более вероятно, что их просто держали в руке (возможно, тупой конец обвертывался лоскутом шкуры, чтобы предохранить ладонь).

Ранние грубо оббитые каменные орудия

К тому времени, когда появились неандертальцы, люди изготовляли орудия уже миллион с лишним лет и выработали не только определенные типы орудий, но и традиционные способы их изготовления. Один из самых древних и шире всего распространенный способ, называемый ашельским, был воспринят и использовался неандертальцами в разных областях мира, хотя некоторые неандертальцы предпочли более поздний, леваллуазский метод (см. стр. 56 57).

Ашельские орудия изготовлялись из камня, от которого другим камнем отбивались куски, пока он не получал желаемой формы. Здесь показаны три типичных ашельских орудия (вид прямо и сбоку) почти в натуральную величину.

Увесистое, грубо и неровно оббитое, ашельское рубило, изготовленное около 400 тысяч лет назад, было тем не менее весьма эффективным универсальным орудием. Его острие и два рабочих края использовались для того, чтобы рубить, прокалывать и скрести
Увесистое, грубо и неровно оббитое, ашельское рубило, изготовленное около 400 тысяч лет назад, было тем не менее весьма эффективным универсальным орудием. Его острие и два рабочих края использовались для того, чтобы рубить, прокалывать и скрести

Это сужающееся к тонкому кончику рубило, изготовленное около 200 тысяч лет назад, оббивалось каменным отбойником. Затем его края ретушировались относительно упругим отбойником из твердого дерева или кости, откалывавшим небольшие плоские куски
Это сужающееся к тонкому кончику рубило, изготовленное около 200 тысяч лет назад, оббивалось каменным отбойником. Затем его края ретушировались относительно упругим отбойником из твердого дерева или кости, откалывавшим небольшие плоские куски

Длинный, почти совершенно прямой правый край бокового скребла, изготовленного около 200 тысяч лет назад, является его рабочим краем. Выбитые на тупом конце углубления обеспечивали лучший упор для пальцев
Длинный, почти совершенно прямой правый край бокового скребла, изготовленного около 200 тысяч лет назад, является его рабочим краем. Выбитые на тупом конце углубления обеспечивали лучший упор для пальцев

Кроме ручного рубила с двумя рабочими краями употреблялись каменные пластины, которые иногда зазубривались. С их помощью при разделке туши или обработке дерева выполнялись более тонкие операции. Одни группы древних людей явно предпочитали такие пластины большим рубилам, другие добавляли к своему каменному инвентарю тяжелые резаки для разрубания суставов крупных животных. Однако во всех уголках мира люди следовали в основном принципам ашельской культуры, и только на Дальнем Востоке держался более примитивный тип орудий с одним рабочим краем.

Хотя это повсеместное единообразие указывает на скудность изобретательности, тем не менее рубило мало-помалу улучшалось. Когда люди научились обрабатывать кремни и кварц не только твердыми отбойниками из камня, но и более мягкими - из кости, дерева или оленьих рогов, они получили возможность создавать рубила с более ровными и острыми рабочими краями (см. стр. 78). В суровом мире ранних людей улучшенный рабочий край универсального рубила обеспечивал множество преимуществ.

В культурных слоях, оставленных ранним человеком разумным, встречаются и другие каменные орудия, которые указывают на развивающуюся сметку и на готовность экспериментировать. Примерно в ту эпоху какие-то особенно сообразительные охотники нашли принципиально новый метод изготовления орудий-отщепов. Вместо того чтобы просто колотить по кремневому желваку, отбивая пластины наугад, что неизбежно сопряжено с напрасными затратами усилий и материала, они постепенно создали очень сложный и эффективный производственный процесс. Сначала желвак оббивали по краю и сверху, получая так называемый "нуклеус" (ядро). Затем точный удар в определенное место нуклеуса - и отлетает отщеп заранее заданных размеров и формы с длинными и острыми рабочими краями. Этот метод обработки камня, названный леваллуазским (см. стр. 56), говорит о поразительном умении оценивать потенциальные возможности камня, так как орудие зримо возникает лишь в самом конце процесса его изготовления.

Ручное рубило обретало нужную форму медленно, но верно, а при использовании леваллуазского метода отщеп отлетал от кремневого нуклеуса, вовсе не похожего на какое бы то ни было орудие, совершенно готовым, точно бабочка, покинувшая оболочку куколки, которая внешне не имеет с ней ничего общего. Леваллуазский метод, по-видимому, возник около 200 тысяч лет назад на юге Африки и распространился оттуда, хотя, возможно, его независимо открыли и в других местах.

Если сопоставить все эти разнообразные данные - орудия, немногочисленные окаменелости, кусочек органического материала, а также пыльцу растений и геологические указания на тогдашний климат, - люди того давнего времени обретают зримые черты. У них были крепко сбитые почти современного вида тела, но обезьяноподобные лица, хотя мозг лишь немного уступал по величине нынешнему. Они были великолепными охотниками и умели приспосабливаться к любым условиям жизни и климату, кроме самых уж суровых. В своей культуре они следовали традициям прошлого, но понемногу отыскивали пути к более прочной и надежной власти над природой.

Их мир в целом был довольно приветливым. Однако ему суждено было внезапно измениться (внезапно - в геологическом смысле), и условия жизни в нем стали такими тяжелыми, каких люди, пожалуй, не знали ни до, ни после. Однако человек разумный сумел продержаться на протяжении всех катаклизмов, и испытание пошло ему явно на пользу - он приобрел много новых навыков, его поведение стало более гибким, а интеллект развился.

Примерно 200 тысяч лет назад началось похолодание. Поляны и лужайки в лиственных лесах Европы незаметно становились все обширнее, влажные тропические леса на побережье Средиземного моря засыхали, а сосновые и еловые боры на востоке Европы медленно уступали место степям. Быть может, старейшие члены европейских групп со страхом в голосе вспоминали, что прежде ветер не морозил тело и с неба никогда не падал снег. Но поскольку они всегда вели кочевую жизнь, для них и теперь было естественно перебираться туда, куда уходили стада травоядных. Группы, которые прежде не испытывали особой нужды в огне, одежде или искусственных укрытиях, теперь учились защищаться от холода у более северных групп, которые обрели это умение еще со времен человека прямоходящего.

По всему миру в горах начало выпадать столько снега, что за лето он не успевал растаять. Год за годом снег накапливался, заполняя глубокие ущелья, уплотнялся в лед. Тяжесть этого льда была так велика, что его нижние слои обретали свойства густой замазки, и под давлением нарастающих снежных пластов он начинал ползти по ущельям вниз. Медленно двигаясь по горным склонам, гигантские пальцы льда выдирали из них огромные каменные глыбы, которыми затем, точно наждачной бумагой, счищали почву до коренных пород. Летом бурные потоки талой воды уносили мелкий песок и каменную пыль далеко вперед, потом их подхватывал ветер, взметывал колоссальными желто-бурыми облаками и разносил по всем континентам. А снег все падал и падал, так что в некоторых местах ледяные поля достигали в толщину уже. двух километров, погребали под собой целые горные хребты и своей тяжестью заставляли прогибаться земную кору. В момент наибольшего своего продвижения ледники покрыли более 30% всей суши (сейчас они занимают лишь 10%). Особенно пострадала Европа. Окружающие ее океан и моря служили неистощимым источником испаряющейся влаги, которая, превратившись в снег, питала ледники, сползавшие с Альп и Скандинавских гор на равнины континента и покрывавшие десятки тысяч квадратных километров.

Это оледенение, известное под названием рисского, оказалось одной из самых тяжелых климатических травм, какие только довелось перенести Земле за пять миллиардов лет ее истории. Хотя похолодания случались и раньше, в дни человека прямоходящего, рисское оледенение было первым испытанием стойкости человека разумного. Ему предстояло выдержать 75 тысяч лет жестоких холодов, перемежавшихся небольшими потеплениями, прежде чем Земля вновь обрела теплый климат на относительно долгий срок.

Многие специалисты считают, что необходимым предварительным условием появления ледников является медленное возникновение плоскогорий и горных цепей. Вычислено, что одна эпоха горообразования подняла земную сушу в среднем более чем на 450 метров. Такое увеличение высоты неизбежно должно было понизить температуру поверхности в среднем на три градуса, а в самых высоких местах, возможно, и много больше. Понижение температуры, несомненно, увеличило вероятность образования ледников, однако это не объясняет чередования холодных и теплых периодов.

Для объяснения этих колебаний климата Земли предлагались разные гипотезы. Согласно одной теории, вулканы время от времени выбрасывали в атмосферу колоссальные количества мелкой пыли, которая отражала часть солнечных лучей. Ученые действительно наблюдали понижение температуры по всему миру во время больших извержений, но охлаждение это незначительно и продолжается не дольше 15 лет, а потому маловероятно, чтобы толчок к оледенению давали вулканы. Однако иного рода пыль может оказать более значительное воздействие. Некоторые астрономы полагают, что между Солнцем и Землей время от времени могут проходить облака космической пыли, заслоняя Землю от Солнца на очень долгое время. Но, поскольку подобные облака космической пыли в пределах Солнечной системы не наблюдались, эта гипотеза остается всего лишь любопытной догадкой.

Ледники, которые изменили жизнь древних людей

На протяжении многих тысячелетий, пока ранний человек разумный развивался в неандертальца, его мир вновь и вновь охлаждали и теснили наступающие ледники. В Европе древние люди оказались зажатыми между двумя разными потоками льда. Громады льда двигались с севера, и одновременно с Альп спускались горные ледники вроде изображенного на фотографии - замерзшие реки со многими притоками, которые заполняли долины и делали непроходимыми перевалы.

Это совместное наступление материковых и горных ледников оттеснило древних людей Европы на относительно небольшие участки тундры - поверхность ледников была такой неровной и в ней таилось столько опасных ловушек, что нечего было и пробовать перебраться через них. Неровности возникают из-за того, что лед движется не по прямой. Когда ледник переползает через препятствие или огибает его - например, встречая на своем пути отроги вроде тех, которые видны на фотографии слева и справа, - поверхность ледника покрывается складками и на ней образуются глубокие трещины, нередко скрытые под коркой снега. Борозды в нижней части фотографии имеют глубину до тридцати метров, а ширину - около трех. Хотя горные ледники обычно бывают не очень широкими - язык внизу не достигает в ширину и километра, - толщина и коварная поверхность делают их непроходимыми и для животных и для людей.

Типичный горный ледник, пережиток ледникового прошлого Земли, состоит из четырех языков льда, которые сливаются один ребристый поток около километра шириной лед ползет вниз по склону, обдирая скалы
Типичный горный ледник, пережиток ледникового прошлого Земли, состоит из четырех языков льда, которые сливаются один ребристый поток около километра шириной лед ползет вниз по склону, обдирая скалы

Другое астрономическое объяснение ледниковых периодов представляется более вероятным. Колебания угла наклона оси вращения нашей планеты и ее орбиты изменяют количество солнечного тепла, получаемого Землей, и расчеты показывают, что эти изменения должны были за последние три четверти миллиона лет вызвать четыре долгих периода похолоданий. Никто не знает, могло ли такое понижение температуры вызвать оледенения, но оно, несомненно, им способствовало. И наконец, не исключено, что какую-то роль в появлении ледников сыграло само Солнце. Количество тепла и света, излучаемого Солнцем, меняется на протяжении цикла, продолжающегося в среднем 11 лет. Излучение возрастает, когда число солнечных пятен и гигантских протуберанцев на поверхности светила заметно увеличивается, и слегка понижается, когда эти солнечные бури немного стихают. Затем все повторяется снова. По мнению некоторых астрономов, солнечное излучение может иметь и другой, очень долгий цикл, аналогичный короткому циклу солнечных пятен.

Но независимо от их причины воздействие климатических изменений было огромным. Во время периодов похолодания нарушилась мировая система ветров. Выпадение осадков в одних местах уменьшилось, в других увеличилось. Характер растительности стал иным, а многие виды животных либо вымерли, либо развились в новые, приспособившиеся к холоду формы, вроде пещерного медведя или шерстистого носорога (см. стр. 34-35).

В течение особенно суровых фаз рисского оледенения климат Англии, где ранний человек разумный наслаждался теплом и солнцем, стал таким холодным, что и летом температура нередко падала ниже нуля. Лиственные леса во внутренних областях и на западе Европы сменились тундрой и степью. И даже далеко на юге, на побережье Средиземного моря, деревья постепенно исчезли, сменившись лугами.

Что происходило в эту эпоху с Африкой, не столь ясно. В некоторых местах похолодание, по- видимому, сопровождалось более обильным выпадением осадков, благодаря чему прежде бесплодные области Сахары и пустыни Калахари зазеленели травой и поросли деревьями. Одновременно изменение мировой системы ветров привело к высыханию бассейна Конго, где густые влажные леса начали уступать место редколесью и травянистой саванне. Таким образом, пока Европа становилась менее пригодной для обитания, Африка делалась все более гостеприимной, и люди могли расселиться по значительной части этого континента.

В эпоху рисского оледенения люди, кроме того, получили в свое распоряжение еще много новой суши благодаря понижению уровня Мирового океана. В гигантских ледяных пластах было сковано столько воды, что уровень этот понизился на 150 метров и обнажились обширные пространства континентального шельфа - подводного продолжения материков, которое простирается в некоторых местах на многие сотни километров, а затем круто уходит вниз, к океаническому дну. Вот так первобытным охотникам достались миллионы квадратных километров новой суши и они, несомненно, воспользовались этим подарком ледниковой эпохи. Каждый год их группы проникали все дальше в просторы новорожденной суши, и, может быть, устраивали стоянки неподалеку от гремящих водопадов - там, где реки обрушивались с континентального шельфа в океан, волнующийся далеко внизу, у подножия обрыва.

На протяжении 75 тысяч лет рисского оледенения обитателям северных широт приходилось преодолевать трудности, неведомые раннему человеку разумному, который был избалован мягким климатом, и возможно, что эти трудности оказали стимулирующее воздействие на развитие человеческого интеллекта. Некоторые специалисты считают, что огромный скачок в умственном развитии, который уже произошел в эпоху человека прямоходящего, объяснялся переселением человека из тропиков в зону умеренного климата, где для выживания требовалась гораздо большая изобретательность и гибкость поведения. Первые прямоходящие переселенцы научились пользоваться огнем, изобрели одежду и укрытия, а также приспособились к сложным сезонным изменениям, охотясь и собирая растительную пищу. Рисское оледенение, вызвавшее столь глубокие экологические изменения, должно было стать таким же испытанием для интеллекта, а может быть, и точно так же подхлестнуть его развитие.

Ранний человек разумный удерживал свои плацдармы в Европе даже в наиболее тяжелые времена. Каменные орудия служат косвенным доказательством его непрерывного там присутствия, но человеческих окаменелостей, которые это подтвердили бы, найти долго не удавалось. Лишь в 1971 году два французских археолога, супруги Анри и Мари-Антуанетт Люмле (Марсельский университет), отыскали свидетельства того, что 200 тысяч лет назад, в начале рисского оледенения, по крайней мере одна европейская группа человека разумного еще держалась в пещере в предгорьях Пиренеев. Кроме большого количества орудий (в основном отщепов) супруги Люмле нашли разбитый череп молодого человека лет двадцати. У этого охотника было выдвинутое вперед лицо, массивный надглазничный валик и покатый лоб, а размеры черепной коробки несколько уступали средним современным. Две найденные там же нижние челюсти массивны и, по-видимому, были прекрасно приспособлены для пережевывания грубой пищи. Череп и челюсти вполне сходны с фрагментами из Сванскомба и Штейнгейма и дают довольно хорошее представление о людях, занимающих промежуточное положение между человеком прямоходящим и неандертальцем.

Сидя у входа в свою обширную пещеру, эти люди обозревали местность, довольно унылую на вид, но богатую дичью. По берегам реки на дне оврага прямо под пещерой, в зарослях ивняка и разных кустов, леопарды подстерегали приходящих на водопой диких лошадей, коз, быков и других животных. За оврагом до самого горизонта простиралась степь, и ни единое дерево не заслоняло от взгляда охотников стада слонов, северных оленей и носорогов, неторопливо бредущие под свинцовыми небесами. Эти крупные животные, а также кролики и другие грызуны в избытке обеспечивали мясом охотничью группу. И все-таки жизнь была очень нелегкой. Для того чтобы выходить наружу под удары ледяного ветра, несущего песок и колючую пыль, требовались большая физическая закалка и мужество. А вскоре, по-видимому, стало еще хуже, и люди были вынуждены отправиться на поиски более гостеприимных мест, на что указывает отсутствие орудий в более поздних слоях. Судя по некоторым данным, климат на какое-то время стал поистине арктическим.

Совсем недавно супруги Люмле сделали на юге Франции, в Лазаре, еще одно сенсационное открытие - они нашли остатки укрытий, сооруженных внутри пещеры. Эти примитивные укрытия, датируемые последней третью рисского оледенения (около 150 тысяч лет назад), представляли собой нечто вроде палаток - по-видимому, шкуры животных натягивались на раму из жердей и придавливались по периметру камнями (см. стр. 73). Может быть, охотники, время от времени селясь в пещере, строили такие палатки, чтобы укрыться от капавшей со сводов воды, или же семьи искали некоторого уединения. Но и климат играл тут не последнюю роль - все палатки стояли задом ко входу в пещеру, из чего можно заключить, что даже в этой местности, возле самого Средиземного моря, дули сильные холодные ветры.

Пещера в Лазаре, кроме того, хранила еще одно свидетельство возрастающей усложненности и многогранности человеческого поведения. В каждой палатке возле входа супруги Люмле нашли по волчьему черепу. Одинаковое положение этих черепов вне всяких сомнений указывает, что их не бросили туда, как ненужный мусор: они, несомненно, что-то означали. Но что именно - пока остается тайной. Одно из возможных объяснений состоит в том, что охотники, откочевывая в другие места, оставляли волчьи черепа у входа в свои жилища как их магических хранителей.

Примерно 125 тысяч лет назад долгие климатические катаклизмы рисского оледенения сошли на нет и наступил новый теплый период. Ему предстояло продлиться около 50 тысяч лет. Ледники отступили в свои горные твердыни, уровень морей повысился, и северные области по всему миру вновь стали вполне пригодными для человеческого обитания. К этому периоду относят несколько любопытных окаменелостей, подтверждающих непрерывное приближение человека разумного к более современной форме. В пещере возле городка Фонтешевад на юго-западе Франции были найдены фрагменты черепа, возраст которых составляет примерно 110 тысяч лет, и они выглядят более современными, чем череп рисского человека с Пиренеев.

К тому времени, когда миновала первая половина потепления, последовавшего за рисским оледенением, то есть примерно 100 тысяч лет назад, появляется истинный неандерталец и переходный период к нему от раннего человека разумного завершается. Существуют по меньшей мере две окаменелости, доказывающие появление неандертальца: одна - из каменоломни неподалеку от немецкого городка Эрингсдорфа, а другая - из песчаного карьера на берегу итальянской реки Тибр. Эти европейские неандертальцы постепенно развились из генетической линии, давшей вначале пиренейского человеку, а позже - более современного фонтешевадского человека. Неандертальцы не очень отличались от своих непосредственных предшественников. Человеческая челюсть все еще была массивна и лишена подбородочного выступа, лицо выдавалось вперед, череп по-прежнему оставался низким, а лоб - покатым. Однако объем черепной коробки уже полностью достиг современной величины. Когда антропологи для описания определенной эволюционной стадии пользуются термином "неандерталец", они подразумевают тип человека, обладавшего мозгом современной величины, но помещенным в череп древней формы - длинный, низкий, с круйными лицевыми костями.

Окаменевшее лицо из далекого прошлого

Впервые взглянуть прямо в лицо непосредственному предшественнику неандертальца удалось лишь в 1971 году, когда при раскопках пещеры неподалеку от Тотавеля на французском склоне Пиренеев был найден череп с почти полностью сохранившимися хрупкими лицевыми костями. Нашедшие его археологи Анри и Мари-Антуанегт Люмле (Марсельский университет) считают, что он принадлежал молодому мужчине, вероятнее всего члену кочующей охотничьей группы, которая жила в этой пещере около 200 тысяч лет назад - примерно через 100 тысяч лет после того, как вид человек прямоходящий сменился видом человек разумный, и за 100 тысяч лет до появления неандертальца.

Череп тотавельского человека, как и череп человека прямоходящего, отличает низкий лоб, покато отходящий от костного надглазничного валика, однако ложбина между лбом и валиком не так заметна. Лицо выдается вперед - меньше, чем у человека прямоходящего, но больше, чем у неандертальца, челюсти и зубы также крупнее неандертальских. Объем мозга, хотя его установить нелегко, так как черепная коробка разбита, был, по-видимому, все же больше, чем у человека прямоходящего, и меньше, чем у неандертальца. Из этого сравнения как будто следует, что тотавельский человек занимал промежуточное положение между первыми людьми и неандертальцами.

Неистертые зубы явно принадлежали юноше
Неистертые зубы явно принадлежали юноше

Череп сфотографирован сзади - вся задняя часть черепной коробки отсутствует
Череп сфотографирован сзади - вся задняя часть черепной коробки отсутствует

Массивный надглазничный валик показывает, что тотавельский человек был примитивнее неандертальского
Массивный надглазничный валик показывает, что тотавельский человек был примитивнее неандертальского

Покатый лоб и выступающее вперед лицо указывают на родство тотавельского человека с человеком прямоходящим
Покатый лоб и выступающее вперед лицо указывают на родство тотавельского человека с человеком прямоходящим

Дать оценку этому мозгу нелегко. Некоторые теоретики считают, что его размеры вовсе не означают, что интеллектуальное развитие неандертальцев достигало современного уровня. Исходя из того, что размер мозга обычно увеличивается с увеличением веса тела, они высказывают следующее предположение: если неандертальцы были на несколько килограммов тяжелее ранних представителей вида человек разумный, это уже достаточно объясняет увеличение черепной коробки, тем более, что в конечном счете речь идет лишь о нескольких сотнях кубических сантиметров. Другими словами, неандертальцы вовсе не обязательно были сообразительнее своих предшественников, а просто выше ростом и крепче сложены. Но этот аргумент представляется сомнительным - большинство специалистов по эволюции полагают, что существует прямая зависимость между величиной мозга и интеллектом. Бесспорно, зависимость эта нелегко поддается определению. Мерить интеллект по объему мозга в какой-то степени то же самое, что пытаться оценить возможности электронной вычислительной машины, взвешивая ее.

Если истолковать сомнения в пользу неандертальцев и признать их - на основании объема черепа - по природному интеллекту равными современному человеку, то возникает новая проблема. Почему увеличение мозга прекратилось 100 тысяч лет назад, хотя интеллект имеет для человека столь большую и очевидную ценность? Почему мозг и в дальнейшем не становился все крупнее и предположительно все лучше?

Биолог Эрнст Майр (Гарвардский университет) предложил ответ на этот вопрос. Он думает, что до неандертальского этапа эволюции интеллект развивался с поразительной быстротой потому, что наиболее сообразительные мужчины становились вожаками своих групп и имели по нескольку жен. Больше жен - больше детей. А в результате следующие поколения получали непропорционально большую долю генов наиболее развитых индивидов. Майр считает, что этот ускоренный процесс роста интеллекта прекратился около 100 тысяч лет назад, когда численность охотничье-собирательских групп настолько возросла, что отцовство уже перестало быть привилегией наиболее сообразительных индивидов. Другими словами, их генетическое наследие - особо развитый интеллект - составляло не основную, а лишь небольшую часть общего генетического наследия всей группы, а потому не имело решающего значения.

Антрополог Лоринг Брейс (Мичиганский университет) предпочитает иное объяснение. По его мнению, человеческая культура в неандертальские времена достигла той стадии, когда практически все члены группы, восприняв коллективный опыт и навыки, получили примерно равный шанс на выживание. Если речь к тому времени была уже достаточно развита (предположение, оспариваемое некоторыми специалистами) и если интеллект достиг такого уровня, что наименее способный член группы мог выучиться всему необходимому для выживания, исключительная сообразительность перестала быть эволюционным преимуществом. Отдельные индивиды, разумеется, проявляли особую изобретательность, но их идеи сообщались остальным, и пользу от новшеств получала вся группа. Таким образом, по теории Брейса, природный интеллект человечества, взятого в целом, стабилизировался, хотя люди продолжали накапливать все новые знания об окружающем мире.

Обе вышеизложенные гипотезы в высшей степени умозрительны, и в большинстве антропологи предпочитают более конкретный подход. По их мнению, потенциал неандертальского мозга можно оценить, только установив, как эти ранние люди справлялись с окружавшими их трудностями. Такие ученые сосредоточивают все внимание на приемах обработки каменных орудий - единственном четком сигнале, доносящемся из глубины времен, - и всюду замечают признаки растущей сообразительности. Древняя ашельская традиция ручного рубила сохраняется, но становится разнообразнее. Двусторонние рубила теперь имеют самые разные размеры и форму, причем нередко обработаны настолько симметрично и тщательно, что кажется, будто их творцами двигали эстетические побуждения. Когда человек изготовлял маленькое рубило, чтобы отделывать острия копий, или наносил зазубрины на отщеп, чтобы сдирать кору с тонкого ствола, которому предстояло стать копьем, он заботливо придавал этим орудиям форму, наиболее отвечающую их назначению.

Первенство в обновлении способов обработки орудий принадлежит, по-видимому, Европе. Поскольку она с трех сторон окружена морями, у раннего человека разумного не было легкого пути отступления в более теплые области с началом рисского оледенения, и даже неандертальцы иногда оказывались на некоторый срок отрезанными от остального мира, когда во время теплого периода, последовавшего за рисским оледенением, вдруг наступали похолодания. Резкие перемены в окружающем мире, естественно, давали толчок изобретательности обитателей Европы, тогда как жители Африки и Азии, где климат оставался более ровным, были лишены подобного стимула.

Примерно 75 тысяч лет назад неандертальский человек получил особенно сильный толчок - ледники вновь перешли в наступление. Климат этого последнего ледникового периода, который получил название вюрмского, первое время был относительно мягким: просто зимы стали снежными, а летом держалась прохладная дождливая погода. Тем не менее леса вновь начали исчезать - и по всей Европе, вплоть до севера Франции, им на смену пришла тундра или лесотундра, где открытые, поросшие мхом и лишайником пространства перемежались купами чахлых деревьев.

В прежние ледниковые периоды группы раннего человека разумного обычно уходили из таких неприветливых краев. Но неандертальцы их не покидали - во всяком случае, летом - и добывали мясо, следуя за стадами северных оленей, шерстистых носорогов и мамонтов. Они, вероятно, были первоклассными охотниками, так как только на той скудной растительной пище, которую давала тундра, долго просуществовать было невозможно. Без сомнения, смерть собирала на этих северных аванпостах человечества обильную жатву, группы были невелики и, возможно, легко становились жертвами различных болезней. Вдали от суровой границы ледников численность групп была заметно выше.

Цепкость, с какой неандертальцы держались на севере, и благоденствие тех, кто обитал в областях с более мягким климатом, объяснялись, во всяком случае частично, сдвигом в искусстве обработки камня, который произошел в начале вюрмского оледенения. Неандертальцы изобрели новый способ изготовления орудий, благодаря которому разнообразные приспособления из отщепов одержали окончательную победу над простыми оббитыми камнями. Прекрасные орудия из отщепов уже давно изготовлялись леваллуазским методом - от заранее обработанного нуклеуса отбивались два-три готовых отщепа, и в некоторых местах этот способ сохранялся еще долгое время. Однако новый метод был гораздо производительнее: многие неандертальцы теперь оббивали каменный желвак, превращая его в дисковидный нуклеус, а затем били отбойником по краю, направляя удар к центру, и откалывали отщеп за отщепом, пока от нуклеуса почти ничего не оставалось. В заключение рабочие края отщепов подправлялись так, чтобы можно было обрабатывать дерево, разделывать туши и разрезать шкуры.

Главное достоинство этого нового способа заключалось в том, что из одного дисковидного нуклеуса можно было без особой затраты усилий получить много отщепов. Отщепам же с помощью дальнейшей обработки, так называемой ретуши, нетрудно было придавать желательную форму или край, а потому дисковидные нуклеусы открывают знаменательную эру специализированных орудий. Каменные инвентари неандертальцев гораздо разнообразнее, чем у их предшественников. Французский археолог Франсуа Борд, один из ведущих знатоков неандертальской обработки камня, перечисляет более 60 разных типов орудий, предназначавшихся для того, чтобы резать, скоблить, прокалывать и выдалбливать. Ни у одной группы неандертальцев не было всех этих орудий, но тем не менее инвентарь каждой из них включал большое количество узкоспециализированных орудий - зазубренных пластин, каменных ножей с одним тупым краем, чтобы удобнее было нажимать на него, и многих других. Не исключено, что некоторые заостренные отщепы служили наконечниками копий - их то ли защемляли на конце копья, то ли привязывали к нему узкими полосками кожи. Располагая таким набором орудий, люди могли получать от природы гораздо больше благ, чем прежде.

Повсюду к северу от Сахары и на восток до самого Китая такие ретушированные орудия становятся преобладающими. Все орудия, изготовлявшиеся в этой обширной области, называются мустьерскими (по названию французской пещеры Ле-Мустье, где в 60-х годах XIX века были впервые найдены орудия из отщепов). К югу от Сахары появляются два четких новых типа. Один, получивший название "форсмитский", представляет собой дальнейшее развитие ашельской традиции, включая небольшие рубила, разнообразные скребла и узкие ножи из отщепов. Форсмитские орудия изготовляли люди, обитавшие в тех же открытых травянистых равнинах, которые предпочитали и древние ашельские охотники. Второй новый тип, сангоанский, характеризовался особым длинным, узким и тяжелым орудием, своего рода комбинацией мачете и колющего орудия, а также рубилами и небольшими скреблами. Этот тип, как и мустьерский, знаменовал решительный отход от ашельской традиции. Хотя сангоанские орудия на вид довольно грубы, ими было удобно рубить и обрабатывать дерево.

За период с 75 до 40 тысяч лет до нашей эры неандертальцы сумели утвердиться во многих областях, которые оказались недоступными для их предков. Европейские неандертальцы не устрашились наступления тундры и освоили ее. Некоторые их африканские родичи, вооруженные сангоанскими орудиями, вторглись в леса бассейна Конго, прорубая тропы в буйных чащах, которые с возвращением сезонов дождей вновь сменили луга. Другие неандертальцы расселялись по огромным равнинам на западе Советского Союза или перебирались через могучие горные хребты на юге Азии и, вступив в самое сердце этого континента, открывали его для человеческого обитания. А еще одни неандертальцы, находя пути, где водоемы были расположены не слишком далеко друг от друга, проникли в области почти столь же сухие, как настоящие пустыни.

Эти завоевания новых областей не были переселениями в строгом смысле слова. Ни одной даже самой предприимчивой группе не могла бы прийти в голову самоубийственная мысль собрать свое скудное имущество и отправиться за полтораста километров в места, никому из ее членов неведомые. В действительности это расселение представляло собой процесс, который антропологи называют отпочковыванием. Несколько человек отделялись от группы и обосновывались по соседству, там, где имелись свои источники пищи. Если все складывалось удачно, численность их группы постепенно возрастала и через два-три поколения происходило отселение в еще более отдаленную местность.

Теперь главным становится специализация. Северные мустьерцы были лучшими в тогдашнем мире конструкторами одежды, на что указывают оставшиеся от них многочисленные скребла и скребки, которые могли использоваться для выделки шкур. Сангоанцы, вероятно, стали тончайшими знатоками леса и, возможно, научились делать ловушки, так как четвероногие обитатели дремучих зарослей не бродили стадами, как животные саванны, и выслеживать их было много труднее. Кроме того, люди начинали специализироваться на определенной дичи - заметный шаг вперед по сравнению с принципом "лови что ловится", который оставался основой охоты с незапамятных времен. Доказательство такой специализации можно найти в одном из европейских инвентарей, который получил название зубчатого мустьерского типа, поскольку для него характерны отщепы с зазубренными краями. Зубчатые мустьерские орудия всегда обнаруживаются в тесном соседстве с костями диких лошадей. По-видимому, те, кто изготовлял их, настолько наловчились охотиться на диких лошадей, что не интересовались другими пасущимися поблизости травоядными, а сосредоточивали все свои усилия на дичи, мясо которой им особенно нравилось.

Там, где не было тех или иных нужных материалов, неандертальцы преодолевали это затруднение, подыскивая им замену. На безлесых равнинах центральной Европы они начали экспериментировать с костяными орудиями взамен соответствующих деревянных приспособлений. Во многих областях не хватало также воды, и люди не могли уходить далеко от ручьев, речек, озер или ключей. Однако неандертальцы проникли в очень сухие районы, используя сосуды для хранения воды - не глиняные, а сделанные из яичной скорлупы. Недавно в прокаленной солнцем ближневосточной пустыне Негев вместе с мустьерскими орудиями была найдена скорлупа страусовых яиц. Эти яйца, аккуратно вскрытые, превращались в отличные фляги - наполнив их водой, группа могла спокойно отправляться в долгий путь через сухие холмы.

Само обилие мустьерских орудий - уже достаточное доказательство, что неандертальцы намного превзошли своих предшественников в умении брать у природы все, что им требовалось для жизни. Они, несомненно, значительно расширили владения человека. Покорение новых территорий во времена неандертальцев вывело людей далеко за те пределы, которыми ограничился человек прямоходящий, когда за сотни тысяч лет до этого он начал расселяться из тропиков в средние широты.

Однако и неудачи неандертальцев тоже говорят о многом. Они не проникли в глубину влажных тропических лесов, и, вероятно, дремучие леса севера также остались для них практически недоступными. Заселение этих областей требовало такой организации группы, таких орудий и приспособлений, создание которых было им еще не по силам.

Ну, а Новый Свет? Теоретически в начале вюрмского оледенения доступ к невероятным богатствам обеих Америк был для них открыт. Ледники вновь сковывали воду, и уровень Мирового океана понижался. В результате широкий плоский перешеек соединил Сибирь с Аляской, где широко раскинулась привычная для них тундра, изобиловавшая крупной дичью. Дорога от Аляски на юг временами перехватывалась ледниками западной Канады и Скалистых гор. Тем не менее выпадали тысячелетия, когда проход бывал открыт. Однако добраться до перешейка было весьма трудно. Восточная Сибирь - это гористая область, пересеченная несколькими хребтами. Даже в наши дни тамошний климат очень суров и зимние температуры достигают рекордно низкого уровня. А во времена вюрмского оледенения он не мог не быть еще хуже.

По-видимому, отдельные отважные группы неандертальцев утвердились на юге Сибири, где тогда на месте нынешней дремучей тайги простирались покрытые травой равнины, кое-где переходившие в лесотундру. Глядя на север и восток, эти неандертальцы видели бесконечные холмы, уходящие в неведомое. Там было много мяса - лошади, зубры, косматые мамонты с огромными изогнутыми бивнями, которыми так удобно проламывать снежный наст, чтобы добраться до скрытых под ним растений. Соблазн последовать туда за стадами, вероятно, был очень велик. И знай охотники, что где-то за горизонтом лежит перешеек, ведущий в край непуганой дичи, они, пожалуй, и пошли бы туда. Ведь это, несомненно, были люди неробкого десятка. Крепко сложенные, закаленные постоянной борьбой за существование, давно свыкшиеся с возможностью преждевременной гибели, они были созданы для дерзания. Но они инстинктивно понимали, что уже вторглись в угодья самой смерти - один жестокий зимний буран, и для них все будет кончено. Так неандертальцы и не добрались до Америки. Новому Свету предстояло оставаться безлюдным до тех пор, пока человек не обзавелся более эффективным оружием, не научился лучше одеваться и сооружать более теплые жилища.

С высоты современных знаний очень соблазнительно критиковать неандертальцев за то, что они упустили такой прекрасный случай, за то, что они не добрались до Австралии, за то, что отступили перед густыми джунглями и дебрями хвойных лесов. И во многих других отношениях они не могут сравниться с людьми, которые пришли после них. Неандертальцы так и не постигли возможностей кости, как материала для орудий, и искусство шитья, требующее костяных игл, осталось им неизвестным. Они не умели плести корзины и изготовлять глиняные сосуды, а их каменные орудия уступали каменным орудиям тех, кто жил после них. Но на неандертальцев можно взглянуть и по-другому. Если бы охотник, живший в теплой Англии 250 тысяч лет назад, вдруг очутился на неандертальской стоянке в скованной льдом Европе времен вюрмского оледенения, он, несомненно, был бы поражен и восхищен тем, чего удалось добиться его виду - виду человека разумного. Он увидел бы людей, отлично живущих в условиях, в которых он не продержался бы и нескольких дней.

Специализированные орудия искусных мастеров

Неандертальский человек использовал много способов изготовления орудий, но особенно предпочитал способ, называемый мустьерским, которым изготовлены орудия на этих фотографиях. В отличие от ранних орудий, представлявших собой оббитые камни (см. стр. 42 43), мустьерские орудий изготовлялись из каменных отщепов, которые откалывались от нуклеуса, предварительно обработанного таким образом, что форма отщепа была по сути определена заранее.

Первоначальный способ изготовления орудий из отщепов, называемый леваллуазским, существовал около 100 тысяч лет, и лишь затем мустьерские мастера каменных дел его усовершенствовали. В их искусных руках из одного нуклеуса получалось максимальное количество отщепов, которые затем можно было с помощью ретуши приспособить к неандертальским потребностям!

Очень ранний мустьерский нуклеус, которому придана грубо призматическая форма (вверху), дал отщепы для целой серии орудий. Одним из них мог быть боковой скребок, показанный в двух проекциях (справа), - неровности его плоской стороны как будто соответствуют выемкам на плоской стороне нуклеуса
Очень ранний мустьерский нуклеус, которому придана грубо призматическая форма (вверху), дал отщепы для целой серии орудий. Одним из них мог быть боковой скребок, показанный в двух проекциях (справа), - неровности его плоской стороны как будто соответствуют выемкам на плоской стороне нуклеуса

Призматический нуклеус и скребок
Призматический нуклеус и скребок

Нуклеус в форме черепашьего панциря и остроконечник
Нуклеус в форме черепашьего панциря и остроконечник

Мустьерский нуклеус, оббитый так, что он получил форму черепашьего панциря, дал несколько отщепов, отколотых от его нижней плоской грани, которые были превращены в орудия вроде остроконечника, показанного спереди и сбоку
Мустьерский нуклеус, оббитый так, что он получил форму черепашьего панциря, дал несколько отщепов, отколотых от его нижней плоской грани, которые были превращены в орудия вроде остроконечника, показанного спереди и сбоку

Дисковидный нуклеус и два орудия
Дисковидный нуклеус и два орудия

Нуклеус вверху был обколот так, что от него остался лишь небольшой дисковидный кусок, - продуманная предварительная обработка нуклеуса и точность ударов позволили мастеру использовать этот нуклеус почти целиком. С тем же мастерством отщепы затем превращались в орудия вроде двустороннего скребка
Нуклеус вверху был обколот так, что от него остался лишь небольшой дисковидный кусок, - продуманная предварительная обработка нуклеуса и точность ударов позволили мастеру использовать этот нуклеус почти целиком. С тем же мастерством отщепы затем превращались в орудия вроде двустороннего скребка

Нуклеус вверху был обколот так, что от него остался лишь небольшой дисковидный кусок, - продуманная предварительная обработка нуклеуса и точность ударов позволили мастеру использовать этот нуклеус почти целиком. С тем же мастерством отщепы затем превращались в орудия и узкого тонкого остроконечника. Оба эти орудия показаны спереди и сбоку
Нуклеус вверху был обколот так, что от него остался лишь небольшой дисковидный кусок, - продуманная предварительная обработка нуклеуса и точность ударов позволили мастеру использовать этот нуклеус почти целиком. С тем же мастерством отщепы затем превращались в орудия и узкого тонкого остроконечника. Оба эти орудия показаны спереди и сбоку

предыдущая главасодержаниеследующая глава









© PaleontologyLib.ru 2001-2019
При копировании материалов проекта обязательно ставить активную ссылку на страницу источник:
http://paleontologylib.ru/ 'Палеонтология - книги и статьи'

Рейтинг@Mail.ru Rambler s Top100

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь