Время вымирать

Геологи заканчивают мелом последнюю древнюю эру Земли - мезозой. Следующий за ним третичный период - уже в "нашей" эре, в кайнозое; в его лесах мы чувствовали бы себя как дома: столько знакомых растений мы бы видели вокруг. Третичных животных, хотя и очень непривычного облика, даже непосвященный признал бы за самых обычных "зверюг": это были млекопитающие, об эволюции которых говорилось в предшествующей главе.

С меловым периодом навсегда ушли в прошлое ящеры-гиганты - и сухопутные, и водоплавающие, и летающие. В море вымерли ведущие группы беспозвоночных - аммониты, белемниты, многие губки. В меловом периоде во многих местах планеты теряют свое господствующее положение голосеменные растения. Очень быстро появились и захватили огромные пространства широколиственные леса, травы - покрытосеменные растения, главным оружием которых в борьбе за существование был новоизобретенный цветок.

Эпоха великого вымирания... Так называли мел натуралисты прошлого века. Так называют его и сейчас.

Немецкий палеонтолог А. Мюллер выделяет две основные эпохи великого вымирания - пермотриас и конец мела. Но если в таинственном пермотриасе вымерло двадцать семь процентов родов всех живших в перми животных, то на рубеже мела и третичного периода - тридцать пять процентов! Вымирали не виды, а целые роды и безвозвратно уходили в земные пласты в качестве окаменелостей.

Современная наука о прошлом Земли отвергает представление о катастрофах, чуть ли не в считанные дни или годы полностью менявших якобы географическую оболочку Земли, состав сообществ животных и растений, характер их взаимодействия со средой, то есть все то, что географ и биолог академик В. Н. Сукачев назвал биогеоценозами. Но сама суть учения о биогеоценозах - это диалектическое единство гибкости природных взаимодействий, их устойчивости с крайней чувствительностью к незначительным, казалось бы, изменениям самых малозаметных звеньев цепочки атмосфера - вода - почва - микроорганизмы - растения - животные - атмосфера.

Что-то изменилось в мелу - что-то такое, что, не вызвав очевидной катастрофы (вымирание затянулось на миллионы лет), имело все же катастрофические последствия. Но суть дела от этого не меняется. Длинные катастрофы в истории Земли были. И они требуют объяснения.

Кто же он, истинный виновник?

То, что атмосфера в мелу как-то изменилась, - это факт. И очень многие ученые пытаются связать все революционные изменения этого периода с пятой атмосферной революцией. Снова резко уменьшилось содержание углекислого газа в воздухе. Конечно, это не могло не ослабить растений, привыкших к определенной норме этого газа для процессов фотосинтеза, и не создать преимущества для новичков - цветковых растений, которые зародились, вероятно, на миллионы лет раньше мела и скромно существовали где-то высоко в горах в условиях разреженного воздуха. А когда высокогорная норма углекислоты стала нормой для всей планеты, пробил их час - и цветковые кустарники, травы и деревья сразу в большом числе готовых уже видов и родов появляются в палеоботанической летописи, тесня вчера еще всемогущих, а сегодня редких красавцев эвкалиптов, секвой, метасеквой и других вовсе теперь вымерших представителей царства голосеменных растений. Древние аралии (предки нынешних целительных женьшеня и элеутерококка), первые платаны и другие цветковые растения не всегда занимались, конечно, прямой войной со своими предшественниками, но они первыми вырастали на пожарищах, на освобождавшихся от меловых мелких шельфовых морей участках континентов, занимали чужие квартиры, "вставляя ногу" в приотворенные на миг какими-то природными процессами "двери" этих квартир.

Углекислый газ создает тепличный эффект. Как стеклянная рама, он прозрачен для видимого света, но становится барьером на пути инфракрасного теплового излучения, испускаемого нагревающейся Землей. Он способствует накоплению тепла. По расчетам ученых, если бы нынешнее содержание углекислоты в атмосфере увеличилось вдвое, то есть с трех до шести сотых процента, среднегодовая температура по всей Земле повысилась бы на пять-шесть градусов, то есть Москва попала бы в условия субтропиков. Возможно, повышенное содержание CO₂ делало такими теплыми некоторые прошлые геологические эпохи, а его недостаток в разгар каменноугольного периода, возможно, породил таинственное пермокарбоновое оледенение. Может быть, и в мелу, когда углекислый газ вновь почти исчез из атмосферы, вызванное этим похолодание способствовало вымерзанию теплолюбивых голосеменных и холоднокровных пресмыкающихся? Но удивительное дело! Все имеющиеся в распоряжении геологов "термометры" прошлого, в том числе и распространение самих растений, категорически против такого предположения. Больше того, есть подозрение, что мел вместе с началом кайнозоя был чуть ли не самым теплым периодом в истории Земли.