Теория и практика

...Черные скалы, белые скалы, яркое сентябрьское солнце, темно-зеленые пятна кедрового стланика на ярко-зеленом фоне поросшего бамбуком северного бока вулкана Менделеева. Курилы! На скалах - желтые налеты, и сотни дымов колеблются в воздухе, а в дыму, подобные грешникам в аду, - двести геологов, рассыпавшиеся по склонам узкой расщелины. Они колотят молотками по выходам серы и колчедана: для них эти кусочки - и сувениры, и нужные для работы образцы...

Таким, по необходимости экзотичным, было окончание VI Всесоюзного металлогенического совещания, начавшегося во Владивостоке. Был сентябрь 1971 года. Только что закончилась ассамблея Международного геодезического и геофизического союза, где тектонике плит было уделено особое внимание. Впереди было февральское общее собрание отделения геологии, геофизики и геохимии Академии наук, которое сочло разработку проблем глобальной тектоники срочной и необходимейшей задачей советских геологов. И приближение такого общего собрания уже чувствовалось. Но только не на заседаниях металлогенистов, геологов-практиков, на деле планирующих и осуществляющих поиск металлов - основы основ экономики и промышленности.

Ни одна прогнозная карта из демонстрировавшихся на совещании, ни один доклад не были основаны на теоретическом фундаменте мобилизма. А упоминание о нем, о главном предмете спора, если и было, то либо безразличное, либо почти враждебное. Спор оторванных от практики, от жизни кабинетных ученых...

Тихий океан. Не случайно на его берегах было организовано VI металлогеническое совещание - главной темой его как раз и был тихоокеанский рудный пояс. И не случайно в возражениях противников мобилизма и тогда, и сейчас Тихий океан упоминается особенно часто. Металлогенический прогноз, и весьма успешный, по берегам этой огромной чаши геологи часто строят на основе поразительного сходства основного набора геологических структур и полезных ископаемых на Чукотке и в Мексике, в Приморье и Боливии. Тихий океан с его огненным кольцом, с его рудными дугами - это единая система! Так говорят металлогенисты, и их слова подтверждаются все новыми и новыми открытиями, совершенными "по аналогиям". Скопления олова, золота, вольфрама и других бесценных даров Земли как бы зеркально отражаются и обнаруживаются на противоположных сторонах океана.

Вот почему тихоокеанские геологи-практики так восстают против нового мобилизма, который делит океан и его берега на несколько плит, живущих каждая своей жизнью. Мобилисты разбивают единую металлоносную планетарную "тарелку" Тихого океана, жалуются они. Откуда же тогда черпать уверенность в правильности наших прогнозов?

Нужно сказать, что отрыв "высокой", теоретической, геологии от повседневной, практической, поисковой произошел не сегодня. Связи, если и были, то достаточно односторонние - от практики к теории. Совокупность каких-то данных по какому-нибудь району как будто позволяла иногда отдать предпочтение какой-нибудь планетарной гипотезе. Но уже соседний район давал другие данные, а иногда коллега иначе видел тот же материал, и начинались многолетние стычки и споры, которые... никак не отражались на практике. Руды-то нужны, их надо было находить. Их и находили, опираясь на интуицию, на местные выясненные, но так и не объясненные закономерности расположения земных слоев, гор, опусканий, на геохимические и географические особенности ландшафтов, геофизическое "просвечивание" недр.

Ситуация была почти как... в животноводстве или растениеводстве до нынешней генетико-биохимической революции. Ученые-селекционеры чувствовали, в каком направлении надо работать, чтобы получить нужный сорт или породу, но объяснить механизм, который управляет этим процессом, они или не могли вовсе, или объясняли неправильно. И все же подлинная революция в сельском хозяйстве стала возможна только сейчас, когда теоретические основы заложены прочно.

Примерно к такому же рубежу, на взгляд многих ученых, подошли нынче науки о Земле. Все ценные месторождения, лежавшие на поверхности, выработаны или будут выработаны в ближайшие десятилетия. Скрытые от глаз, но поддающиеся нехитрому поиску "по аналогии", по местным, непланетарным закономерностям залежи быстро разведываются, разбуриваются, вступают в оборот, но и им конец тоже виден. А ведь темпы научно-технического прогресса все возрастают. Скоро понадобится не добывать, а черпать богатства земных недр, как выдуманный А. Толстым инженер Гарин черпал для своих личных нужд золото. Для этого надо идти в глубь Земли, и вот тут-то остро нужна единая планетарная теория, которая позволит точно высчитывать, где и сколько нужных человеку элементов лежит в толще нашей планеты. Тектоника плит как будто похожа на такую еще пребывающую во младенчестве будущую единую всеохватную теорию.

Но Тихий океан? Как будут решены эта и многие другие проблемы, остро вставшие на пути новорожденной теории?

Да, берега Тихого океана геологически схожи. Но сходство ли это по единству происхождения? Не проявляется ли в нем некий параллелизм в эволюции неживой материи, о котором немного говорилось в предыдущих главах? Большинство месторождений руд по периметру океана - молодые, они образовались на грани кайнозоя и мела, когда Тихий океан существовал уже в нынешнем виде. И все его океанические плиты, как и сейчас, подтекали одинаково по всем берегам под континентальную кору окраин. Не может ли самый тип такого движения порождать сходные результаты в разных, не связанных родством происхождения геологических структурах? Полифилия в мире геологических сил...

Самолет летит над тайгой. Летит часами, часто меняя курс, садится, заправляется, снова летит. В его фюзеляже точные приборы, фиксирующие радиоактивность горных пород, над которыми он курсирует. Приборы настолько точны, что определяют характер этой радиоактивности. Особенно интересуют геологов скопления радиоактивного изотопа калия - K⁴⁰. По ряду геохимических причин с калием связаны месторождения золота. Так могут быть обнаружены новые золотые месторождения...

А 29 февраля в Москве, на высоком совещании, завершившемся большим успехом мобилистов, их противники много говорили о проблеме калия - о ее неразрешимости с точки зрения тектоники плит. Дело в том, что, по некоторым данным, недра Земли довольно бедны калием; эта бедность проявляется и в океанической коре, где много натрия. А вот в составе континентальных пород необычайно много калия. На границах континентального и океанического типов коры, например на Курилах, можно заметить быстрое возрастание содержания калия в изверженных породах от внешних, близких к океану, вулканов к внутренним, более близким к континенту.

Ученые подсчитали: для того, чтобы собрать нужное количество калия, мантия должна быть опустошена от этого элемента на глубины до тысячи пятисот километров! А вот океанические пластины почему-то калия из мантии не собирают. Такую разницу можно объяснить, по мнению противников мобилизма, только коренным глубинным различием между мантийными недрами под материками и океанами. То есть корни материков уходят столь глубоко, что ни о каком плавании их не может быть и речи. Пока неясно, как выпутается мобилизм из этого положения, но проблема калия весьма серьезна, и ею, видимо, в первую очередь займутся советские геохимики.

Интересно, что многие вчерашние фиксисты примирились с мобилизмом лишь после того, как мобилисты увеличили толщину плывущих плит. До 1968 года в построениях мобилистов плавала кора, то есть пяти-, шестикилометровый слой в океане и тридцати - шестидесятикилометровый - континентальный. Фиксистам это не нравилось: слишком явно они видели на континентах преобладание вертикальных токов вещества, вертикальных движений. Сейчас же толщину континентальных движущихся плит ученые доводят чуть ли не до двухсот километров. В такой, пусть движущейся, подушке может работать весь прежний привычный для континентального геолога набор вертикальных движений. Можно сказать, что в новом мобилизме сошлись крайности. Для планеты в целом - мобилизм, внутри плит - фиксизм.

Есть некое объединяющее начало и в самой идее плит. По классическим воззрениям Э. Зюсса, земная кора состоит из больших, спокойных в тектоническом отношении платформ, охватывающих как континенты, так и океаны. Лишь между этими платформами, на границах - узкие активные области. Мобилизм прежний, вегенеровский, как будто противоречил этим воззрениям (кора континентов и океанов различна!). Новый возвращается к ним на новом уровне. Литосферные плиты - это как раз те самые платформы. Плиты примиряют вчерашних противников и в другом: кора под океанами и на континентах устроена действительно по-разному, но геологические единицы, плиты-платформы, - это не кора, а литосфера, которая, хотя и различается несколько под океаном и континентами, все же представляет собой нечто более единообразное, близкое к старым, зюссовским воззрениям на кору планеты.

Как долго продлится торжество идей новой глобальной тектоники? Как она будет видоизменяться в ближайшие годы, десятилетия?

Закончить главу о новейшей революции в геолого-географических науках мне бы хотелось высказыванием выдающегося геолога Дж. Геттона:

"Создавать мнения есть прерогатива человека. Эти мнения очень часто, я могу даже сказать обычно, ошибочны; но они исправляются, и таким образом в общем мы приближаемся к истине".