Спор второй. Граниты и граниты [1973 Гангнус А.А.

Этот вид камня встречается на вершинах и в глубине гор, знакомство с ним показывает, что на нашей земле он - основная опора, на которой образованы все другие горы.

Могучий ум смутился перед загадкой гранита. Нептунист откровенно признал: "Нельзя установить его происхождение как от огня, так и из воды". И это во времена, когда считалось установленным: гранит - это первое, что кристаллизовалось из раствора первичного океана. Двойственная природа гранита путает карты любителям быстрых решений вот уже двести лет, и эта двойственность была подмечена Гёте.

Руда Курской магнитной аномалии - подтверждение неповторимости многих природных процессов. Она могла формироваться только в атмосфере с небольшим количеством кислорода

Гранит снова и снова приковывал к себе его внимание. Гёте догадывался: гранитный фундамент земной коры - это нечто вроде ее скелета, и, значит, в нем истоки и отгадка происхождения гор, материков и морей. А. Гумбольдт и Дж. Геттон провозгласили пирогенез - огненное происхождение гранитов. Довольно скоро сформировалась школа противников этого учения, наследников исчезнувшего нептунизма - метаморфистов. Так начался второй великий спор геологии.

Красное море, будущий океан. Берега этой трещины в земной коре непрерывно раздвигаются, этот процесс измерен. Они почти полностью сохранили сходство очертаний. Исключение - Афарский треугольник. Как выяснилось, это кусок океанической коры, поднявшейся выше уровня моря

Центр учения о метаморфизме, этого "неонептунизма", сместился во Францию. Говорят, причина "прозрения" именно французских геологов коренилась в давнем обычае парижан мостить тротуары гранитными брусками из нормандских каменоломен и в дождливой погоде осеннего Парижа. То ли в шутку, то ли всерьез один французский геолог писал, что "лучший способ изучения гранитов заключается в обследовании тротуаров в очень дождливый день... Свежий излом нигде не виден столь ясно и столь отчетливо, как на тротуарных плитах, отполированных ступающими по ним ногами, особенно если эти плиты мокрые".

Что же увидели французские ученые, прогуливаясь по тротуарам Парижа? Гранит плиток был необычным. Он включал в себя, например, окатанные гальки кварца, очень часто переходил в полосатую, слоистую, но гранитного состава породу гнейс. При обследовании каменоломен оказалось: гранит рабски копирует, повторяет текстуру (внешний облик) негранитных вмещающих толщ осадочного происхождения - каких- нибудь глинистых сланцев, откладывавшихся сотни миллионов лет назад на дне давно исчезнувшего озера. Выходило, гранит мог образовываться почти по-нептунистски: путем медленного, постепенного (как порадовался бы Гёте!) замещения атомов осадочных пород ионами "гранитных соков", или "эманаций", или "флюидов" земных недр. Но магматисты (так называли себя теперь наследники вулканистов) не сдавались: они указывали на гигантские "вторжения" этой породы в земную кору, гранит часто явно "тек", протискиваясь в трещины или грубо обламывая и заключая в себе куски стенок тех же вмещающих пород.

Прошлое окружает нас со всех сторон. Скелеты жителей юрских морей в сказочном изобилии можно видеть в шлифованных мраморах московского метро (цветные фото в этой книге сделаны В. Брелем)

В середине прошлого века этот накалившийся было конфликт внезапно утих, когда немецкий геолог Ф. Шерер указал разгорячившимся противникам, что само противопоставление магмы и горячих соков земных недр - термальных растворов - нелепо. В природе нет резкой границы между этими двумя жидкостями. В магме есть вода, и немало. Этим-то она в сущности и отличается от лавы - простого расплава. "Весь гранит в определенное время существовал в виде водяной пасты или влажной магмы", - говорил Шерер.

Тонкие пласты озерных отложений Каратау - как страницы богато иллюстрированной книги о рыбах юрского периода

Недавние эксперименты показали: гранитная каша, паста, может течь в присутствии воды под давлением в четыре тысячи бар при температуре шестьсот пятьдесят градусов. Такая магма даже не светится! Она и раствор и расплав одновременно, что раз навсегда примиряет гидротермистов и магматистов. В природе, говорил американский ученый Рид, есть "граниты и граниты". Горячая паста-магма - мастер на все руки. Она может внедриться в растянутые, ослабленные участки земной коры и образовать мощный сплошной массив - батолит, плутон, как называют его геологи, а может более подвижными своими составными частями медленно просачиваться в осадочные слои, пропитывать и постепенно "гранитизировать" их. Конечно, нужно уметь отделять "граниты от гранитов" и из вполне практических соображений. В зависимости от способа проникновения гранита в кору его сопровождают разные руды, разные полезные ископаемые. Например, в Забайкалье золото идет из глубоких недр Земли вместе с вулканическими и магматическими продуктами, но собираться в месторождения, во всяком случае в некоторые виды месторождений, любит в "недогранитизированных" осадочных породах.

Отпечаток древнего теплолюбивого растения из отложений Тунгусского бассейна

Спор метаморфистов и магматистов закончился, можно сказать, только что. Произошло то, что предвидел Гёте:

Но проблема гранита на этом не решена. Спор, и еще более яростный, продолжается вокруг глубинного первоначального источника гранитной магмы. Это спор о первичности гранитного (кислого) и базальтового (основного) вулканизма, о первичности континентального (в основном гранитного) и океанического (базальтового) типов земной коры. Он, этот спор, самым неожиданным и чудесным образом вновь поворачивает к своим истокам, к первоначальному спору нептунистов, объявлявших, что вначале был океан и континенты постепенно появлялись из его пучин, и вулканистов, считавших океан вторичным явлением на твердой земле. Ибо, как писал лет двадцать назад видный советский геолог П. Кропоткин, "проблема происхождения гранитной и базальтовой магмы оказывается... проблемой происхождения материков".

Глоссоптерис, самое распространенное растение южного полушария в пермокарбоне. Глоссоптерисовая флора - свидетельство холодного и умеренного климатов